Диана Шанава
Чужой на своей земле
или Лицо без грузинского гражданства:
почему вернувшиеся из России грузины получают отказы
почему вернувшиеся из России грузины получают отказы
После российского вторжения в Украину в Грузию хлынул поток граждан РФ. По данным МВД, более 100 тысяч из них осели в стране. Среди приезжих – немало этнических грузин, когда-то эмигрировавших в Россию. Но вернувшись на историческую родину, многие из них столкнулись не только со сложностями интеграции, но и с бюрократическими проблемами. Получить или восстановить гражданство Грузии удается не многим, хотя теряли они его не по собственной воле.
SOVA поговорила с репатриантами, ставшими «чужими среди своих».
SOVA поговорила с репатриантами, ставшими «чужими среди своих».
ТЕНГИЗ
Тенгизу 35 лет. Он родился в Сухуми, но вырос в Москве. Идея о переезде, по словам молодого человека, всегда была в повестке его семьи, а позже стала и его личной повесткой.
«Впервые и осознанно я решился на переезд в 2019 году, и решил, что к весне нужно разобраться со всеми делами в Москве и перевести нас троих в Тбилиси. Но произошла пандемия, и мы переехали на юг жить в маленькую деревню у моря. В конце 2021-го вернулись в Москву. Дальше – февраль. Все наши друзья разъехались, мы остались в городе. И запланировано переехали только в августе 2022-го. Раньше просто никак не получалось. Можно расценивать это так возвращение на историческую родину».
Тенгиз признается, что чувство «чужой среди своих» преследует его на протяжении всей жизни.
Впервые он с этим столкнулся, когда семье пришлось покинуть Сухуми из-за войны.
Впервые он с этим столкнулся, когда семье пришлось покинуть Сухуми из-за войны.
«Из ребенка, который читал отрывки из «Витязя в тигровой шкуре», за 30 с лишним лет я превратился в любителя русской поэзии и забыл родной язык. Мне повезло – мои родители растили меня в понятиях любви, добра и уважения. И у меня никогда не было границ и красных зон в отношении каких-либо национальностей. В школе было трудно – да, мальчику со странным именем, еще и с фамилией, которая заканчивается на «ая»… Но в России я понимал, хотя мне очень повезло с окружением, что я не на 100% свой».
Тем не менее, по словам Тенгиза, в Грузии – тут он делает поправку, что именно в Тбилиси – он тоже не чувствует себя до конца своим.
Тем не менее, по словам Тенгиза, в Грузии – тут он делает поправку, что именно в Тбилиси – он тоже не чувствует себя до конца своим.
«Начнем с того, что тут совсем не просто интегрироваться не только иммигрантам, но иногда и местным. При этом, это очень теплый город, как по мне. Ты здороваешься каждое утро с продавщицей из фруктовой лавки, она спрашивает про твои дела, ты – про ее, и это какой-то очень честный и человечный ритуал. Таких, ежедневно хватает, и это радует. Ощущение маленького города с иллюзией (а может нет), что все друг друга знают, захватывает и переносит в какие-то детские фрагменты жизни, когда вся жизнь – вокруг одного двора.
По факту, это не очень важно, это лишь мои мысли и внутреннее ощущение, никто из моего окружения или даже незнакомых мне людей не комментировал мое происхождение. И я стараюсь не думать об этом. Это дает мне полное право называть себя человеком мира».
У Тенгиза нет гражданства Грузии. В январе 2023 года ему отказали в его получении, ссылаясь на незнание языка.
«Я шел на экзамен очень уверенно, выучил тесты, базовый язык, изучил историю, право – это было действительно интересно. Сдал тест и видимо завалил собеседование, хотя на тот момент мне так не показалось. Планирую подаваться снова через год».
У Тенгиза нет гражданства Грузии. В январе 2023 года ему отказали в его получении, ссылаясь на незнание языка.
«Я шел на экзамен очень уверенно, выучил тесты, базовый язык, изучил историю, право – это было действительно интересно. Сдал тест и видимо завалил собеседование, хотя на тот момент мне так не показалось. Планирую подаваться снова через год».
ДАВИД
Давиду 24 года. Он родился и вырос в Санкт-Петербурге в семье беженцев из Абхазии. Когда-то, регулярно сталкиваясь в России с неприязнью на национальной почве, они пытались получить статус беженцев и перебраться в США. Но сделать это не удалось.
Уже в 2022-м, через пять дней после начала войны в Украине,
Давид уволился с работы, а спустя еще месяц был уже в Тбилиси.
Уже в 2022-м, через пять дней после начала войны в Украине,
Давид уволился с работы, а спустя еще месяц был уже в Тбилиси.
«Я всегда хотел уехать из России. Потому что именно там чувствовал себя чужим или каким-то не таким. Все пытался накопить денег и найти подходящий момент. Момент нашел меня сам. После начала войны я понял, что больше не могу там находиться. Не только морально, но и физически было ужасно себя там ощущать».
По словам Давида, ему достаточно легко удалось интегрироваться в Грузии, так как с двух до пять лет он жил здесь и хорошо знаком с местной культурой. Но молодой мужчина признается, что в повседневной жизни иногда сталкивается с трудностями из-за языкового барьера.
По словам Давида, ему достаточно легко удалось интегрироваться в Грузии, так как с двух до пять лет он жил здесь и хорошо знаком с местной культурой. Но молодой мужчина признается, что в повседневной жизни иногда сталкивается с трудностями из-за языкового барьера.
«Чувства чужой среди своих я не испытывал, но очень стесняюсь говорить на грузинском, когда оказываюсь именно в грузиноязычном обществе. Например, я записался в университет на 2-недельные курсы, и мы там обсуждаем очень интересные темы, но я не сказал ни слова, потому что просто стесняются акцента и неграмотной речи».
В прошлом году Давид подавал документы на получение грузинское гражданства, но получить его не удалось из-за проваленного теста.
Сейчас молодой человек планирует попробовать еще раз.
«Я уже гораздо лучше подготовлен к тестам.
Гораздо лучше знаю язык: читаю и пишу уже хорошо».
Сейчас молодой человек планирует попробовать еще раз.
«Я уже гораздо лучше подготовлен к тестам.
Гораздо лучше знаю язык: читаю и пишу уже хорошо».
МАРИАМ
27-летняя Мариам до переезда в Грузию жила в Москве. В марте 2022 года она решила покинуть Россию, поскольку находиться там стало невозможно и невыносимо. Вопросов, куда именно уезжать, по словам девушки, у нее не было, потому что она грузинка.
«Грузия – это родина моего отца».
Через какое-то время после приезда Мариам пошла в Дом юстиции, чтобы узнать, как можно получить грузинское гражданство. В ведомстве девушке сказали, что у нее оно уже есть по факту рождения и ей нужно просто подать документы на его сохранение.
«Грузия – это родина моего отца».
Через какое-то время после приезда Мариам пошла в Дом юстиции, чтобы узнать, как можно получить грузинское гражданство. В ведомстве девушке сказали, что у нее оно уже есть по факту рождения и ей нужно просто подать документы на его сохранение.
«Я все сделала, как мне сказали, подала документы, заплатила пошлину, ждала три месяца, и меня вызвали на собеседование с комиссией. Собеседование, на мой взгляд, прошло хорошо, они сказали, что в течение 10 дней мне придет ответ. Честно, я не сомневалась в положительном ответе, но через несколько дней мне пришел отказ. В отказе было две части. В первой говорилось, что комиссия не видит оснований в том, чтобы отказать мне, а во второй было написано, что они мне отказывают и запускают процедуру лишения меня грузинского гражданства».
«Я испытала сразу все – и обиду, и злость, и разочарование, и бессилие. С моральной точки зрения это было очень важно для меня. В детстве у меня были проблемы и комплексы из-за моей национальности в России, в подростковым возрасте я начала идентифицировать себя как грузинку осознанно. Появились интерес и любовь к культуре, мне наконец-то стало нравиться быть нерусской. Поэтому этот отказ и лишение гражданства я ощутила, как какое-то предательство».
«Во-вторых, думаю, гражданство мне дало бы больше чувства защищенности, которого мне последний год не очень хватает. В-третьих, это чувство свободы. Конечно, хочется иметь возможность в любой момент поехать в ту же самую Европу на несколько дней, повидать друзей или даже взять подработку там, потому что здесь, в Грузии, у меня с работой почти не складывается».
По словам Мариам, работа – это пока самая большая проблема для нее. Профессия девушки не предполагает удаленной занятости, поэтому ей приходится искать что-то на месте. А учитывая низкие зарплаты и высокие цены на аренду недвижимости, это иногда бывает проблематично, говорит Мариам.
По словам Мариам, работа – это пока самая большая проблема для нее. Профессия девушки не предполагает удаленной занятости, поэтому ей приходится искать что-то на месте. А учитывая низкие зарплаты и высокие цены на аренду недвижимости, это иногда бывает проблематично, говорит Мариам.
Девушка признается, что лишение грузинского гражданства заставляет ее испытывать чувство «чужой среди своих», но в остальном проблем она не испытывала.
«Все люди, что встречались мне тут, всегда относились ко мне хорошо. Очень много помощи и поддержки я получала даже от незнакомых или малознакомых людей. Это помогает не отчаиваться».
«Все люди, что встречались мне тут, всегда относились ко мне хорошо. Очень много помощи и поддержки я получала даже от незнакомых или малознакомых людей. Это помогает не отчаиваться».
Нина
Нине 34 года. Она родилась в Сухуми и уехала оттуда с мамой, когда ей было около трех лет. Семья бежала от войны. Отец тогда их бросил, и Нина вместе с мамой отправилась в Краснодарский край, где жила бабушка. Несмотря на то, что семья периодически приезжала в Грузию, они решили обосноваться в России, где у них уже был свой бизнес.
Перебраться в Грузию и восстановить гражданство Нина предложила родным в 2018 году.
Перебраться в Грузию и восстановить гражданство Нина предложила родным в 2018 году.
«Это 14 августа 1992 года, кстати.
Мама была на работе в Сухуми, я должна была быть в садике в Агудзера, мы там жили, бои тоже начались как раз с той стороны.
Но приехал дядя и забрал меня гулять в Сухуми»
Мама была на работе в Сухуми, я должна была быть в садике в Агудзера, мы там жили, бои тоже начались как раз с той стороны.
Но приехал дядя и забрал меня гулять в Сухуми»
«Мне и маме до жути надоела политика России, плюс она решила уже заканчивать свой бизнес, а без него ей делать там точно было нечего. Нас несколько затормозил Ковид, но уже летом 2021 года мама купила в Тбилиси квартиру, собирались не спеша продавать недвижимость в Краснодаре, сворачивать мамину работу (я уже работала на удаленке) и перебираться сюда. Война все ускорила».
К 2019 году восстановить грузинское гражданство удалось маме Нины, а ей самой – сделать ВНЖ. По словам девушки, мама получила паспорт довольно легко, а вот ей это далось сложнее.
«Мы думали, что того факта, что я родилась на территории Грузии, достаточно для репатриации, ну может какое-то собеседование и все. Но нет. В [Доме] юстиции нам сказали, что я уехала после войны в РФ, а не в Грузию, поэтому не подхожу. Зачем бы мне было восстанавливать гражданство, если бы я уехала в Грузию изначально, непонятно, но ладно. Мне до сих пор все разную информацию говорят по гражданству, я просто учу язык, позже буду подавать заявку на обычный экзамен».
«Мы думали, что того факта, что я родилась на территории Грузии, достаточно для репатриации, ну может какое-то собеседование и все. Но нет. В [Доме] юстиции нам сказали, что я уехала после войны в РФ, а не в Грузию, поэтому не подхожу. Зачем бы мне было восстанавливать гражданство, если бы я уехала в Грузию изначально, непонятно, но ладно. Мне до сих пор все разную информацию говорят по гражданству, я просто учу язык, позже буду подавать заявку на обычный экзамен».
Девушка признается, что, с одной стороны, в Грузии испытывает проблемы только с языком, поскольку пока стесняется говорить. Но с другой она чувствует себя несколько чужой. И говорит, что это чувство ей уже знакомо.
«Я никогда не была прям своей в РФ, хотя прожила там большую часть жизни, я никогда не позиционировала себя как русскую, хотя в детстве хотелось не отличаться. А тут сейчас я недостаточно грузинка. Потому что не жила тут, не знаю языка, нет «культурного кода». В итоге у меня довольно сложные отношения с понятием «родина». И иногда эта оторванность давит».
«Когда меня спрашивают, откуда я, как все так получилось и почему я не вернулась раньше, я как будто оправдываюсь, рассказывая историю. Я не могу четко ответить на эти вопросы, потому что сама не знаю. Так сложилось. Если кому-то легко и просто менять страну проживания без подталкивания под зад, то я ему завидую, у моей семьи все несколько сложнее.
Подчеркну, что еще никто тут меня не обвинял и не стыдил, люди просто интересуются, это нормально. Когда слышат мою фамилию (она мегрельская), то сразу говорят, что я своя и вернулась домой. Так что мои загоны, они больше в голове».
Подчеркну, что еще никто тут меня не обвинял и не стыдил, люди просто интересуются, это нормально. Когда слышат мою фамилию (она мегрельская), то сразу говорят, что я своя и вернулась домой. Так что мои загоны, они больше в голове».
ВАДИМ
Вадиму Цанава 27 лет. До переезда в Грузию он восемь лет жил в Москве, а до того – в Ростовской области. Молодой человек рассказывает, что мысли о переезде на историческую родину появились у него довольно давно, но вызрели в реальную идею только в 2020 году, когда из-за Ковида расширились возможности удаленной работы.
«В 2021 году я приехал в Грузию пожить на несколько месяцев и понял, что мне здесь очень комфортно. Начал планировать переезд на постоянное место жительства на середину 2022 года. Но война российского режима против Украины внесла свои коррективы, поэтому пришлось заметно ускориться и переехать после начала войны».
Вадим признается, что хоть и живет в Грузии уже почти год, до конца не интегрировался в грузинское общество и социальную повестку. Из местных общается только со своим родственниками. Все остальное социальное окружение – россияне, переехавшие после войны.
«Основная сложность в том, что я не знаю, где найти комьюнити таких же русских грузин, о существовании госпрограмм помощи в интеграции, как, например, у репатриантов в Израиле, я тоже не слышал, поэтому пытаюсь интегрироваться полностью самостоятельно, изучая в свободное время грузинский язык, историю и культуру».
«Основная сложность в том, что я не знаю, где найти комьюнити таких же русских грузин, о существовании госпрограмм помощи в интеграции, как, например, у репатриантов в Израиле, я тоже не слышал, поэтому пытаюсь интегрироваться полностью самостоятельно, изучая в свободное время грузинский язык, историю и культуру».
По словам Вадима, на протяжении всей жизни он испытывает чувство «чужой среди своих». Детство прошло в небольшом городке, где подавляющее большинство населения – русские. Это влияло на отношение к мальчику, даже фамилию которого ни дети, ни учителя не могли толком выговорить.
В Грузии же, говорит Вадим, сложив два факта – приехал из России + не говорит свободно по-грузински – часто делают вывод: «Ну, значит, турист какой-то, не наш».
«Конечно, ни в детстве в России, ни, тем более, сейчас в Грузии речи не идет о дискриминации, притеснении и т. д. Но на уровне неформального общения чувствуется, что «не свой». Рассчитываю, живя в Грузии, потихоньку сдвигать этот «барьер» – главным образом улучшением моего грузинского языка, а в идеале и изучением базового мегрельского».
Вадим признается, что очень хотел бы получить грузинское гражданство, но думает, что у него пока нет достаточных оснований для этого.
«Мои родители были гражданами Грузии только во время СССР, потом, из-за войны в Абхазии, они переехали в Россию и обменяли паспорта на российские. Как это доказать, я не знаю. Пока я подал заявку только на получение ВНЖ (трудовое), жду результатов рассмотрения».
«Мои родители были гражданами Грузии только во время СССР, потом, из-за войны в Абхазии, они переехали в Россию и обменяли паспорта на российские. Как это доказать, я не знаю. Пока я подал заявку только на получение ВНЖ (трудовое), жду результатов рассмотрения».
ЭРЕКЛЕ
Эрекле 26 лет. Последние годы он жил в Петербурге. В 90-е его мать уехала из Кутаиси в Россию, поэтому родился и вырос он там. Но, по словам молодого мужчины, всегда ощущал, что не останется там на всю жизнь. У Эрекле были планы продолжить образование в Европе или США. Но их пришлось переосмыслить с началом войны.
«Хотя еще в 2019 меня моя супруга уговаривала переехать в Грузию. Я разделял это желание, но хотел подойти к переезду осторожнее и накопить какую-то сумму денег для этого. С началом войны стало понятно, что условия для размеренного переезда не возникнут. Уже в сентябре после объявления неприкрытой мобилизации, поддавшись на уговоры супруги, я признал, что нужно переезжать с любым положением наших дел.
Но, как я уже говорил, идея отъезда у нас была давно, потому что еще в 2018-2019 годах или даже после 2014 года все надежды на какие-то радикальные изменения в России были похоронены. Нападение на Украину стало тем, что окончательно поставило точку на нашем пребывании в России».
Но, как я уже говорил, идея отъезда у нас была давно, потому что еще в 2018-2019 годах или даже после 2014 года все надежды на какие-то радикальные изменения в России были похоронены. Нападение на Украину стало тем, что окончательно поставило точку на нашем пребывании в России».
«Грузинский флаг, который я был ужасно рад увидеть после того, как перевез супругу через Армению по наземному КПП».
О получении грузинского гражданства молодой человек задумывался еще в 2018-м. Но сделать это тогда Эрекле показалось сложным, поэтому он отложил этот вопрос. О чем сейчас жалеет.
«На днях я планирую подавать заявление. Но вообще, меня, мягко говоря, удивляет политика нынешнего правительства Грузии в отношении возвращающихся этнических грузин».
«Такое впечатление, что вместо того, чтобы максимально облегчить этот процесс, организовать курсы изучения языка для тех, кто его не знает и т. д., как, например, это происходит в Израиле, власти этот процесс только усложняют».
Поначалу Эрекле чувствовал себя не до конца своим в Грузии, но со временем это чувство прошло.
«Во многом справляться с этим помогает то, что я общаюсь в основном с грузинами, заводить знакомства среди других россиян мне не интересно и нет желания. Расстраивает только, что все-таки я не приехал раньше, еще до российской агрессии в Украине. Я относительно хорошо разговариваю на грузинском, но ужасно пишу и читаю. Сейчас стараюсь исправлять это, чтобы быть способным формулировать и доносить свои мысли до грузинских собеседников, не будучи ограниченным в вокабуляре».
«Во многом справляться с этим помогает то, что я общаюсь в основном с грузинами, заводить знакомства среди других россиян мне не интересно и нет желания. Расстраивает только, что все-таки я не приехал раньше, еще до российской агрессии в Украине. Я относительно хорошо разговариваю на грузинском, но ужасно пишу и читаю. Сейчас стараюсь исправлять это, чтобы быть способным формулировать и доносить свои мысли до грузинских собеседников, не будучи ограниченным в вокабуляре».
ГЕОРГИЙ
29-летний Георгий Малания родился в уральском городе Курган, но всегда помнил свои корни. По словам молодого мужчины, уже в студенческие годы у него появился осознанный интерес к Грузии.
«Имея сознание «человека мира», я в то же время все больше осознавал свою национальную идентичность. Интерес к политике и общественной жизни, рефлексия истории Российской Империи, СССР и постсоветской реальности, осмысление российской геополитики в связке с интересами соседних национальных государств – все это способствовало формированию моего мировоззрения. Финальной точкой, во многом подтвердившей мои фундаментальные убеждения и в то же время в чем-то перевернувшей мое сознание, стала война России в Украине. Уже побывавший к тому моменту в Грузии, восстановивший потерянные на долгие годы родственные связи и активно изучающий грузинский язык, я принял решение об эмиграции с последующей репатриацией. Так в ночь с 31 августа на 1 сентября 2022 года я прибыл в Тбилиси, где и живу по сей день».
В Грузию молодой человек прибыл с твердым намерением получить гражданство. Так Георгий случайно узнал о комьюнити репатриантов и пришел на их первую встречу, организационную в Национальной библиотеке Грузии.
«Многие из тех встреч, которые мы провели за это время, были посвящены теме гражданства: организатор клуба, идейный молодой парень Георгий Арзиани и другие опытные ребята рассказывали, что из себя представляет сам процесс репатриации, какие бюрократические тонкости и подводные камни встречаются в этом процессе. На данный момент, продолжая поддерживать тесную связь с комьюнити и проявляя активное участие в его мероприятиях, я попутно занимаюсь самостоятельной подготовкой к подаче на гражданство. Собрал все, какие смог, документы, проконсультировался с юристом и теперь готовлюсь к экзамену по языку, истории и правоведению».
«Многие из тех встреч, которые мы провели за это время, были посвящены теме гражданства: организатор клуба, идейный молодой парень Георгий Арзиани и другие опытные ребята рассказывали, что из себя представляет сам процесс репатриации, какие бюрократические тонкости и подводные камни встречаются в этом процессе. На данный момент, продолжая поддерживать тесную связь с комьюнити и проявляя активное участие в его мероприятиях, я попутно занимаюсь самостоятельной подготовкой к подаче на гражданство. Собрал все, какие смог, документы, проконсультировался с юристом и теперь готовлюсь к экзамену по языку, истории и правоведению».
Особых неудобств из-за отсутствия гражданства Георгий пока не испытывал, но один из главных минусов связан с трудоустройством: без гражданства вариантов существенно меньше.
Почти полгода назад он ступил на грузинскую землю с мыслью: «Я – дома. Пока еще в новой для меня стране, но и не в чужой». Но привыкать к новой реальности все же пришлось.
Почти полгода назад он ступил на грузинскую землю с мыслью: «Я – дома. Пока еще в новой для меня стране, но и не в чужой». Но привыкать к новой реальности все же пришлось.
«Одно дело – приехать на пару недель в качестве гостя, и другое – в качестве нового жителя страны. В первом случае все ограничено временными рамками, и нет никаких долгосрочных обязательств, а во втором происходит полное погружение в повседневную реальность с расходами на пропитание, медицинские услуги и жилье, с необходимостью постоянно практиковать и совершенствовать знания языка ну и вообще вливаться в социум».
В первый месяц бывали психологически сложные моменты, вызванные неопределенностью и тем, что новые перспективы весьма смутны. По словам Георгия, вопросы «А смогу ли я хорошо выучить грузинский?», «А смогу ли ассимилироваться или всегда буду чужим среди своих?» часто вгоняли в состояние, граничащее с депрессией. Но все же интеграция в грузинское общество проходит довольно гладко, признается молодой человек.
«Интересное наблюдение: чем больше живу здесь, тем больше я, по мнению местных людей, «похож на грузина». Имея также русские корни, я всегда слышал различные мнения о том, каких черт у меня больше, и всякий раз убеждался: сколько людей, столько мнений. Здесь, в Грузии, общаясь с местными людьми, будь то продавцами в магазинах, таксистами или случайными прохожими, нередко слышу закономерный вопрос, вызванный, вероятно, моим акцентом: «Откуда ты?», на что отвечаю: «Я грузин, но долгое время жил в России». И в последнее время все чаще слышу в ответ: «Ты похож на грузина». Одним словом, мой прогресс в грузинском языке и ассимиляции достиг такого уровня, когда местные уже распознают во мне одновременно и приезжего, и своего».
