Молчание Mtavari: хроника медиа-удушения Грузии
Филипп Церетели
На фоне отката евроинтеграции и жестокого подавления протестов в Грузии давление на медиасферу становится все более ощутимым. Это находит отражение и в международных рейтингах: в майском Индексе свободы прессы организации «Репортеры без границ» (RSF) Грузия опустилась на целых 11 строчек – со 103-го на 114-е место среди 180 стран. Такой обвал стал одним из самых заметных в регионе.
Внутри страны журналисты сталкиваются не только с физическим насилием и судебными преследованиями, но и с экономическим удушением – все чаще давление принимает форму финансовой блокады. Ярким примером этого стал уход из эфира одного из ведущих оппозиционных телеканалов Mtavari Arkhi, который прекратил вещание 1 мая.
Внутри страны журналисты сталкиваются не только с физическим насилием и судебными преследованиями, но и с экономическим удушением – все чаще давление принимает форму финансовой блокады. Ярким примером этого стал уход из эфира одного из ведущих оппозиционных телеканалов Mtavari Arkhi, который прекратил вещание 1 мая.
Mtavari Arkhi считался главным оппозиционным телеканалом в стране: он возник в 2019 году после передачи «Рустави-2» бизнес-партнеру Бидзины Иванишвили Кибару Халваши. В течение всех восьми лет существования канал сталкивался с политическим и финансовым давлением. Генеральный директор Mtavari Георгий Габуния утверждает, что один из соучредителей медиа, бизнесмен Заза Окуашвили, целенаправленно вел телеканал к закрытию. По его словам, назначенный Окуашвили директор Гоги Курдадзе блокировал финансовые операции и отказывался подписывать ключевые контракты.
«Наша крепость была разрушена изнутри, как не раз случалось в истории Грузии... Один из наших основателей, в силу личных целей или из мести, довел Mtavari до закрытия, оказав, тем самым, большую услугу российскому режиму. На данном этапе продолжает работу только наш цифровой отдел – социальные сети и сайт. У нас не осталось средств на поддержание телевещания», - говорится в официальном заявлении.
«Наша крепость была разрушена изнутри, как не раз случалось в истории Грузии... Один из наших основателей, в силу личных целей или из мести, довел Mtavari до закрытия, оказав, тем самым, большую услугу российскому режиму. На данном этапе продолжает работу только наш цифровой отдел – социальные сети и сайт. У нас не осталось средств на поддержание телевещания», - говорится в официальном заявлении.
Бывшая замгендиректора Mtavari Нино Накашидзе подчеркивает, что закрытие канала – это не единичный случай, а целая тенденция, которая давно началась и может затронуть другие медиа.
«Я более чем уверена, что будет давление и на остальные оппозиционные каналы, и потом это все-таки ведет на онлайн-медиа. Потому что русский сценарий, который был направлен на то, чтобы подавить любое оппозиционное слово, с точностью копируется в Грузии, только в ускоренном варианте».
Она объясняет, что хотя канал официально прекратил вещание из-за экономических проблем, истинные причины лежат в политической плоскости:
«Давайте скажем так: мы-то в конечном итоге закрылись, потому что у нас были большие финансовые трудности. Но эти финансовые трудности были вызваны политическим давлением и тем, что нам постоянно создавали преграды. Было давление на тех, кто основал телевидение.
Думаю, один из наших основателей связался с «Грузинской мечтой» для того, чтобы в конечном итоге закрыть это телевидение. Все предыдущие попытки закрыть телевидение, не оканчивались удачно, но на этот раз им удалось финансово задушить канал».
По словам Накашидзе, в условиях «Грузинской мечты» давление на независимые СМИ будет только усиливаться – в том числе за счет новых законов:
«Насколько я знаю, все телевидения находятся в тяжелом положении. Думаю, любое слово, которое будет сказано вопреки желанию правительства, будет наказываться. Это могут быть и финансовые наказания, это могут быть, согласно новому законодательству, и юридические, может применяться какое-то давление, поэтому ничего хорошего я в дальнейшем не ожидаю.
Хотя это не означает, что медиа в Грузии сдадутся так легко, как они думают».
«Я более чем уверена, что будет давление и на остальные оппозиционные каналы, и потом это все-таки ведет на онлайн-медиа. Потому что русский сценарий, который был направлен на то, чтобы подавить любое оппозиционное слово, с точностью копируется в Грузии, только в ускоренном варианте».
Она объясняет, что хотя канал официально прекратил вещание из-за экономических проблем, истинные причины лежат в политической плоскости:
«Давайте скажем так: мы-то в конечном итоге закрылись, потому что у нас были большие финансовые трудности. Но эти финансовые трудности были вызваны политическим давлением и тем, что нам постоянно создавали преграды. Было давление на тех, кто основал телевидение.
Думаю, один из наших основателей связался с «Грузинской мечтой» для того, чтобы в конечном итоге закрыть это телевидение. Все предыдущие попытки закрыть телевидение, не оканчивались удачно, но на этот раз им удалось финансово задушить канал».
По словам Накашидзе, в условиях «Грузинской мечты» давление на независимые СМИ будет только усиливаться – в том числе за счет новых законов:
«Насколько я знаю, все телевидения находятся в тяжелом положении. Думаю, любое слово, которое будет сказано вопреки желанию правительства, будет наказываться. Это могут быть и финансовые наказания, это могут быть, согласно новому законодательству, и юридические, может применяться какое-то давление, поэтому ничего хорошего я в дальнейшем не ожидаю.
Хотя это не означает, что медиа в Грузии сдадутся так легко, как они думают».
Многие независимые редакции действительно уже сталкиваются с давлением. Генеральный директор издания Publika Зура Вардиашвили убежден, что происходящее – не частный случай, а проявление глубинного сдвига в медиаполитике страны.
«Мы не воспринимаем закрытие Mtavari как изолированный эпизод – это часть системной проблемы, отражающей усиливающееся давление властей на независимые СМИ».
«Мы не воспринимаем закрытие Mtavari как изолированный эпизод – это часть системной проблемы, отражающей усиливающееся давление властей на независимые СМИ».
За последние месяцы во время освещения протестов пострадали как минимум шесть сотрудников Publika. Журналист Александре Кешелашвили был избит – после ударов по лицу и голове ему потребовалась операция на носу. Журналистку Ану Мсхаладзе спецназовец ударил в голову, а затем, предположительно, забрал ее телефон. Ее коллег, включая Миндию Габадзе и Натию Амирнашвили, также били, сбивали с ног вместе с техникой, мешали съемке и ломали оборудование. Ни один из нападавших задержан не был.
«Мы сталкиваемся с давлением каждый день – финансовым, юридическим, а порой и личным. Но продолжаем работать, потому что обществу нужны альтернативные голоса», - подчеркивает Вардиашвили.
«Мы сталкиваемся с давлением каждый день – финансовым, юридическим, а порой и личным. Но продолжаем работать, потому что обществу нужны альтернативные голоса», - подчеркивает Вардиашвили.
По словам журналиста, последствия враждебной политики «Грузинской мечты» уже очевидны:
«Подобные действия подрывают свободу медиа, разрушают плюрализм и мешают демократическим процессам в стране».
Если эта тенденция сохранится, считает он, ситуация может резко ухудшиться:
«Риск вполне реален. Грузия может очень быстро свернуть в сторону авторитаризма – как это произошло в России или Беларуси».
«Подобные действия подрывают свободу медиа, разрушают плюрализм и мешают демократическим процессам в стране».
Если эта тенденция сохранится, считает он, ситуация может резко ухудшиться:
«Риск вполне реален. Грузия может очень быстро свернуть в сторону авторитаризма – как это произошло в России или Беларуси».
Мариам Никурадзе, журналистка OC Media
«Закрытие такого канала именно сейчас – это худший момент, когда только можно было его закрыть. Конечно, это плохо. Да, качество тележурналистики, может быть, не всегда было на высоте, но все равно – это была площадка, где люди могли услышать альтернативное мнение. Это было необходимо. Я считаю, что закрытие этого канала – трагедия. Это просто подливает масла в огонь режима «Грузинской мечты», который все глубже погружается в авторитаризм», - комментирует отключение Mtavari Arkhi от эфира соосновательница и директор издания OC Media Мариам Никурадзе.
Мариам регулярно получает штрафы за перекрытие дорог во время протестов – это один из наиболее распространенных методов давления на активистов и журналистов. По данным Ассоциации молодых юристов Грузии (GYLA), с ноября 2024-го по 18 марта 2025 года сумма таких штрафов, выписанных участникам протестов по статье о стихийном перекрытии проезжей части, достигла 2 млн лари (свыше 700 тысяч долларов).
Еще раньше, весной 2024 года, стало известно, что имя Мариам фигурирует в списке из 48 человек, якобы подлежащих задержанию по делу о массовых беспорядках. Этот список, как утверждает редакция OC Media, был получен от анонимного источника, и, хотя его подлинность не подтверждена, несколько человек из него, включая актера Андро Чичинадзе, все же были арестованы.
Еще раньше, весной 2024 года, стало известно, что имя Мариам фигурирует в списке из 48 человек, якобы подлежащих задержанию по делу о массовых беспорядках. Этот список, как утверждает редакция OC Media, был получен от анонимного источника, и, хотя его подлинность не подтверждена, несколько человек из него, включая актера Андро Чичинадзе, все же были арестованы.
Нынешний кризис вокруг Mtavari Никурадзе рассматривает как общий вызов для всех медиа. По ее мнению, даже закрытие одного оппозиционного ТВ – это удар по всем остальным.
«Журналисты с оппозиционных телеканалов тесно сотрудничали, делились ресурсами. Даже в Formula, в TV Pirveli – ситуация далеко не идеальна: задержки с зарплатами, сужение рекламного рынка, поляризация. Одним каналом дело не ограничится – это бьет по всем».
В условиях, когда независимая журналистика в Грузии сталкивается с ростом репрессий, финансовое положение даже онлайн-редакций, не нуждающихся в таких же крупных бюджетах, как у телеканалов, остается шатким. В их числе – OC Media, вынужденное работать в крайне враждебной среде.
«Проблемы с финансированием были всегда, но сейчас они усугубились из-за репрессивного законодательства. Как и другие, мы ищем способы продолжать существовать, но не собираемся регистрироваться как «иноагенты» или подчиняться этим цензурным законам. Возможно, они просто хотят нас запугать. Мы продолжаем работать, но действовать стало намного сложнее», - рассказывает Никурадзе.
«Журналисты с оппозиционных телеканалов тесно сотрудничали, делились ресурсами. Даже в Formula, в TV Pirveli – ситуация далеко не идеальна: задержки с зарплатами, сужение рекламного рынка, поляризация. Одним каналом дело не ограничится – это бьет по всем».
В условиях, когда независимая журналистика в Грузии сталкивается с ростом репрессий, финансовое положение даже онлайн-редакций, не нуждающихся в таких же крупных бюджетах, как у телеканалов, остается шатким. В их числе – OC Media, вынужденное работать в крайне враждебной среде.
«Проблемы с финансированием были всегда, но сейчас они усугубились из-за репрессивного законодательства. Как и другие, мы ищем способы продолжать существовать, но не собираемся регистрироваться как «иноагенты» или подчиняться этим цензурным законам. Возможно, они просто хотят нас запугать. Мы продолжаем работать, но действовать стало намного сложнее», - рассказывает Никурадзе.
Одним из ключевых инструментов давления на СМИ стало законотворчество: правящая партия активно использует парламентское большинство для создания правовых барьеров, мешающих работе независимых медиа.
Сначала в 2024 году был принят т. н. закон об иностранных агентах – аналог российского закона, нацеленный на НПО и СМИ, получающие зарубежное финансирование. Несмотря на массовые протесты, «Грузинская мечта» не только приняла документ, но и вскоре представила его «улучшенную» версию – проект закона, якобы идентичный американскому FARA. Новый законопроект вводит уголовную ответственность, распространяется на физических лиц и предусматривает депортацию в качестве одной из мер наказания.
Следом правительство анонсировало и «британскую модель» регулирования СМИ. Под этим названием скрывается законопроект, тщательно контролирующий выражение собственного мнения в эфирах, вводящий обязательный «баланс» при освещении политики, т. е, цензуру, и ограничивающий финансирование из иностранных источников. Осуществлять контроль поручат Национальной комиссии по коммуникациям, неоднократно обвиняемой в давлении на оппозиционные медиа. Фактически законопроект расширяет полномочия комиссии, объективность которой грузинские эксперты давно ставят под вопрос.
Дополнительным ударом стало принятие поправок в закон «О грантах», согласно которым, получить зарубежное финансирование можно только с разрешения правительства или уполномоченного лица. Контролировать исполнение будет Антикоррупционное бюро, а за нарушение организациям грозит штраф в двойном размере от суммы гранта.
Сначала в 2024 году был принят т. н. закон об иностранных агентах – аналог российского закона, нацеленный на НПО и СМИ, получающие зарубежное финансирование. Несмотря на массовые протесты, «Грузинская мечта» не только приняла документ, но и вскоре представила его «улучшенную» версию – проект закона, якобы идентичный американскому FARA. Новый законопроект вводит уголовную ответственность, распространяется на физических лиц и предусматривает депортацию в качестве одной из мер наказания.
Следом правительство анонсировало и «британскую модель» регулирования СМИ. Под этим названием скрывается законопроект, тщательно контролирующий выражение собственного мнения в эфирах, вводящий обязательный «баланс» при освещении политики, т. е, цензуру, и ограничивающий финансирование из иностранных источников. Осуществлять контроль поручат Национальной комиссии по коммуникациям, неоднократно обвиняемой в давлении на оппозиционные медиа. Фактически законопроект расширяет полномочия комиссии, объективность которой грузинские эксперты давно ставят под вопрос.
Дополнительным ударом стало принятие поправок в закон «О грантах», согласно которым, получить зарубежное финансирование можно только с разрешения правительства или уполномоченного лица. Контролировать исполнение будет Антикоррупционное бюро, а за нарушение организациям грозит штраф в двойном размере от суммы гранта.
Зураб Варданашвили, автор проекта InRadio
«Власти уже приняли новые ограничения, буквально несколько недель назад, по которым получить грант можно только с разрешения правительства», - рассказывает Зураб Варданашвили, независимый журналист, автор проекта inradio.tv. Его издание также столкнулось с проблемами.
«Они [власти] хотят контролировать все – каждую копейку, каждое движение. У нас сейчас только радио и ТВ, а сайт я восстанавливаю, надеюсь, через пару недель он снова заработает. Но условия все жестче.
Первые шаги были еще пару лет назад, когда приняли правила, ограничивающие работу независимых журналистов в парламенте. Например, если депутат не хочет отвечать на вопрос, он может пожаловаться сотрудникам, и у вас просто отзовут аккредитацию.
Так все и началось – уже давно. Сейчас они утверждают, что все медиа работают под влиянием каких-то «теневых структур», поэтому хотят запретить зарубежные гранты. Но у нас медиа не как в больших странах – мы действительно зависим от иностранных фондов не потому что они нами управляют, а потому что нам просто нужны деньги, чтобы выжить.
Это не Голландия платит за продвижение своей повестки – они помогают, потому что понимают, что медиа нужно оплачивать налоги, зарплаты и т. д. Гранты позволяют журналистам развиваться: участвовать в международных конференциях, получать образование. Без всего этого будет крайне трудно».
Комментируя закрытие Mtavari Arkhi, Зураб отмечает, что это – часть общего тренда по устранению независимых голосов.
«Они пытаются подавить все независимые медиа в Грузии. Это то же самое, что происходило в России. Власть стремится заглушить свободные голоса. Я понимаю, что Mtavari можно назвать немного оппозиционным, с определенными акцентами, но это было независимое медиа, источник правды. Если вы включите подконтрольные государству каналы, они всегда говорят одно и то же: митингов нет, протестов нет, все отлично, экономика растет – это уже не медиа, это пропаганда».
«Они [власти] хотят контролировать все – каждую копейку, каждое движение. У нас сейчас только радио и ТВ, а сайт я восстанавливаю, надеюсь, через пару недель он снова заработает. Но условия все жестче.
Первые шаги были еще пару лет назад, когда приняли правила, ограничивающие работу независимых журналистов в парламенте. Например, если депутат не хочет отвечать на вопрос, он может пожаловаться сотрудникам, и у вас просто отзовут аккредитацию.
Так все и началось – уже давно. Сейчас они утверждают, что все медиа работают под влиянием каких-то «теневых структур», поэтому хотят запретить зарубежные гранты. Но у нас медиа не как в больших странах – мы действительно зависим от иностранных фондов не потому что они нами управляют, а потому что нам просто нужны деньги, чтобы выжить.
Это не Голландия платит за продвижение своей повестки – они помогают, потому что понимают, что медиа нужно оплачивать налоги, зарплаты и т. д. Гранты позволяют журналистам развиваться: участвовать в международных конференциях, получать образование. Без всего этого будет крайне трудно».
Комментируя закрытие Mtavari Arkhi, Зураб отмечает, что это – часть общего тренда по устранению независимых голосов.
«Они пытаются подавить все независимые медиа в Грузии. Это то же самое, что происходило в России. Власть стремится заглушить свободные голоса. Я понимаю, что Mtavari можно назвать немного оппозиционным, с определенными акцентами, но это было независимое медиа, источник правды. Если вы включите подконтрольные государству каналы, они всегда говорят одно и то же: митингов нет, протестов нет, все отлично, экономика растет – это уже не медиа, это пропаганда».
Как выжить в условиях усиливающихся репрессий и выдержать конкуренцию с проправительственной пропагандой, критические медиа, кажется, пока не очень понимают. Работать по высоким стандартам журналистики становится все сложнее, особенно в условиях, когда власти перекрывают все независимые источники финансирования.
Нино Накашидзе, бывшая сотрудница Mtavari Arkhi, обращается к коллегам, остающимся в независимых редакциях:
«Большое спасибо всем, потому что это люди, которые борются за свою идею, не щадят ни своего здоровья, ни возможной свободы. И делают все, чтобы Грузия не превратилась в Беларусь и Россию. К сожалению, тенденция идет в этом направлении. Я им пожелаю смелости, стойкости. И я думаю, что нам никак нельзя опускать руки и сдаваться».
Мариам Никурадзе, директор OC Media, в свою очередь считает: сейчас как никогда важно продолжать делать свою работу.
«Независимая журналистика – это то, чего режимы вроде «Грузинской мечты» действительно боятся. Иногда журналисты склонны переходить на сторону протеста, но я считаю, что это ошибка. Именно качественная журналистика, расследования – вот что действительно влияет и пугает власть. Мое послание – просто продолжайте делать то, что вы делаете, пока у вас есть возможность».
С похожим призывом выступает Зура Вардиашвили, директор издания Publika:
«Я глубоко уважаю всех, кто остается в профессии. Мы вместе защищаем свободу слова. Пока еще можем».
Нино Накашидзе, бывшая сотрудница Mtavari Arkhi, обращается к коллегам, остающимся в независимых редакциях:
«Большое спасибо всем, потому что это люди, которые борются за свою идею, не щадят ни своего здоровья, ни возможной свободы. И делают все, чтобы Грузия не превратилась в Беларусь и Россию. К сожалению, тенденция идет в этом направлении. Я им пожелаю смелости, стойкости. И я думаю, что нам никак нельзя опускать руки и сдаваться».
Мариам Никурадзе, директор OC Media, в свою очередь считает: сейчас как никогда важно продолжать делать свою работу.
«Независимая журналистика – это то, чего режимы вроде «Грузинской мечты» действительно боятся. Иногда журналисты склонны переходить на сторону протеста, но я считаю, что это ошибка. Именно качественная журналистика, расследования – вот что действительно влияет и пугает власть. Мое послание – просто продолжайте делать то, что вы делаете, пока у вас есть возможность».
С похожим призывом выступает Зура Вардиашвили, директор издания Publika:
«Я глубоко уважаю всех, кто остается в профессии. Мы вместе защищаем свободу слова. Пока еще можем».
